...Наличие почти дармовой рабочей силы в том виде, в каком она в массовом порядке сегодня прибывает в Россию из южных краев, оказывает и на рынок труда, и на общество в целом множественные негативные воздействия. Они намного перевешивают те частные выгоды, которые имеют от дешевой рабочей силы отдельные работодатели.
— Наличие миллионов трудовых мигрантов, работающих на рабских условиях, ведет к деградации рынка труда. Отношение к приезжим-рабам начинают переносить на отечественных работников. Условия конкуренции для них на рынке труда ухудшаются. Для них в целом ужесточаются условия приема на работу, снижается зарплата, манеры общаться с гастарбайтерами переносятся на соотечественников. Само понятие «защита и охрана труда» вырождается. Всегда есть аргумент: не нравится – мы возьмем на твое место бесправных таджиков или киргизов, готовых пахать за бесценок 24 часа в сутки. Отечественные работники должны иметь предпочтение при приеме на работу. На деле, вопреки практике подавляющего большинства стран мира, такового у россиян нет. Трудовые отношения в цивилизованной стране должны строиться иначе, а роль государства должна состоять и в том, чтобы регулировать эти отношения, которые в нашей стране в целом ряде сфер экономики скатились к уровню самого начала ХХ века, до первых законов о труде. Прибыль, получаемая отдельными работодателями, перекрывается огромными издержками для общества в целом.
— Низкие зарплаты миллионов иностранных работников, к тому же в массовом порядке переводимые на родину (ВВП Таджикистана на 47% зависит от денежных переводов из России), выводятся с внутреннего рынка, ведут к сжатию спроса на товары и услуги. Не растет деловая активность, идет деградация и самого этого потребительского внутреннего рынка, в значительной степени ориентированного на полунищих работников. Зарплаты наемных работников – это во всех странах существенный фактор внутреннего спроса, они стимулируют естественный экономический рост. С другой стороны, национальные диаспоры иммигрантов захватывают уже целые сектора экономики – розницу, услуги строительства для частных лиц, частично ЖКХ и т. д., вытесняя оттуда аборигенов, выстраивая собственные мафиозные структуры, привлекая новых работников из соплеменников.
— Снижаются стимулы ко всяческой механизации производства, его модернизации, к внедрению сложной техники. Зачем, если вместо одной машины можно поставить толпу рабов из Средней Азии? Нет никаких мотивов развивать у себя систему профессионального технического образования: кто туда пойдет учиться, чтобы конкурировать за рабочее место с нищим среднеазиатом? Рынок труда лишается всяких стимулов к созданию высококвалифицированных рабочих мест — вопреки тому, что повелел президент Путин. Это лишь дополняет общую картину экономической и технологической деградации страны.
— Миллионы полуграмотных, не знающих ни наш язык, ни основ нашей бытовой и прочей культуры людей, все более стремительно заселяющих наши просторы, оказывают негативное воздействие на многие стороны общественной жизни. Начиная от распространения болезней, казалось, ушедших в прошлые века, к примеру туберкулеза (сколько стоит лечение зараженных им людей?), и кончая криминальным воздействием на бытовую среду, деградирующим влиянием на образование, когда их дети, словно Маугли, идут в обычные школы, задавая пониженный стандарт преподавания там самим фактом своего присутствия среди других детей. Приезжих становится все больше, во многих региональных и даже московских школах они составляют уже существенную долю учеников. Скоро это поколение неучей хлынет в вузы, где уровень образования за последние годы и так упал катастрофически.
— Нежелание и попросту неспособность гастарбайтеров интегрироваться в повседневную жизнь страны создает миллионы конфликтных ситуаций.
Это только кажется, что от раболепных гастарбайтеров одна политическая польза, когда их можно выстроить в «карусель» на выборах. На самом деле в один прекрасный день власти просто не смогут контролировать разрастающиеся диаспоры, живущие по своим таинственным мафиозным законам и подчиняющиеся своим начальникам. Когда придет время, пройдет команда — и мы не знаем, о чем она будет...
.
