Сказка про темноту
Текст: Женя Куйда
По заданию редакции Евгения Куйда устроилась официанткой в стриптиз-клуб Show Girls в спорткомплексе «Олимпийский» и проработала там одну рабочую смену — в ночь с 15 на 16 октября, с 21.00 до 5.30



— Привет, шоу-гелз!

— Здравствуйте, товарищ директор!

На сцене — похожий на корейца мужчина за сорок, Сергей Федорович, директор клуба. В зале — девушки в боевой раскраске и ярких тренировочных костюмах и еще ненакрашенные, в полотенцах: красят ногти, выщипывают брови, примеряют костюмы — купальники в стразах, парео, джинсы с отрезанной попой, пластиковые диадемы. До открытия стриптиз-клуба Show Girls в спорткомплексе «Олимпийский» — меньше часа.

— Не слышу вас, шоу-гелз!

— Здравствуйте, товарищ директор!

— Что-то у нас в последнее время не клуб веселых стриптизерш, а клуб злобных стриптизерш: все чаще слышу от вас: опять жадный попался, всего-то пять приватов, и чаевых не оставил. А ведь это, на минуточку, уже 7 тысяч рублей кровных, дура, на тебя потратили! Это как «мерседес» тебе купили, а ты ругаешься, что еще и не заправили!

В зале понимающе кивают головами. Директор продолжает:

— И вообще, я против злобных — а то вы с утра просыпаетесь, недополучаете секса, сретесь с молодым человеком, потом в пробке лишний раз бибикаете, в магазине на продавщицу накидываетесь и сюда проходите с негативной энергией. Так вот, я думаю, что лучше вы с плохим настроением отмечайтесь и идите домой. Был у нас тут такой случай — гость приват не захотел, а девочка в плохом настроении, она ему и говорит: «Хули ты сюда пришел, очкарик?» В этот момент подходит официантка, переспрашивает, какой коньяк принести, а он ей: «Ты че, дура, я сюда каждый день хожу, запомнить не можешь?» Она горячий чай с подноса выливает, яйца ему ошпаривает. Гость к нам больше никогда не вернется и еще будет всем говорить, что в «Шоу-гелз» злобные бабы. И все оттого, что вы недополучили с утра секса! Если что, суйтесь ко мне — у меня в кабинете целый набор фаллоимитаторов для скорой помощи!

Зал одобрительно гогочет. Довольный директор продолжает:

— Но самое главное — напоминаю, у нас две недели до вечеринки, дня рождения клуба «Шо-о-о-у-у-у-ге-е-елз»!!! (В зале — бурные аплодисменты.) Все должны приготовить номера, частушки и костюмы! Злобные костюмы придумывать не надо — у нас же не клуб злобных стриптизерш. Тема вечеринки — кризис капут!

Брюнетка в велюровом костюме тянет руку.

— Сергей Федорович, давайте так: «Шоу-гелз все протусили — так мы кризис подавили!»

— Отличные частушки! А еще хорошая но­вость: у нас появился такой специальный прин­тер, который может напечатать нам к празднику разноцветные ленты! Можно будет сделать себе ленты такие, например: «Ахни-трахни!» или ­«Лизни-кусни!».
Выбирайте себе надписи заранее! А теперь — споем гимн «Шоу-гелз», напоминаю, теперь он есть в каждом караоке города под коротким номером 0441!

На сцену залезают сразу несколько девочек и с выражением поют в микрофон: «ШГ — это я с тобой, ШГ — это наш пароль, ШГ — это клуб мечты, с ним навсегда я и ты».

— Вы поймите, петь в караоке — это очень важно. Когда вы поете и читаете текст на экране, до вас смысл доходит. Так, Лена, а ты опять дымишь, я смотрю!

Брюнетка в велюровом костюме тупит взгляд, но быстро находится:

— Кто не курит и не пьет, в «Шоу-гелз» не попадет!

— Ну вот, год назад ты придумывала что-то хорошее, доброе: «Хоть ты лопни, хоть ты тресни, шоу-гелз — всегда мы вместе» — а где сейчас позитив?! Напоминаю, что через месяц у нас экзамен по книжке Карра «Как бросить курить»! У всех есть книжка? Я их триста штук закупил, на всех должно хватить! Так, я слышу еще все чаще, что у нас не работает банкомат, — предлагаю продавать абонемент на приват-танцы, как в фитнес-клубы!

В зале неодобрительный рокот: «А чаевые ­от­куда?»

— И главное, напоминаю, мы никогда, НИ-КО-ГДА не просим чаевых! Мы девчонки боевые, мы не просим чаевые!
Из угла доносится: «Кто на чай нам не дает — тот на х… надолго идет». Сергей Федорович не замечает народного недовольства.

— Ну что же, пора начинать! Сегодня с нами работают — администратор Ксения! Стрип-менеджер Саша! Художник по свету Игорян! Хореограф Тимур! Диджей Вася! И теперь все, кто знает танец дня рождения, — станцуем! Тюремная походка, лицо и плечи вниз, унылое выражение лица — и по кругу!

Десять вечера. «Шоу-гелз» начинает наполняться людьми. Стрип-менеджер разогревает публику:
— На сцене Элис и Клеопатра! А сразу после — первый промоушен, на котором вы сможете увидеть всех сразу!
Элис и Клеопатра, изгибаясь, ползают на четвереньках под заунывный медляк. В курилке похожий на тюремщика шеф-повар Женя развлекает анекдотами стриптизерш и официанток. Курилка — главное и единственное место для отдыха; здесь курят, едят и обсуждают все на свете. На стене висят объявления и свод правил «Шоу-гелз». Не нарушить хотя бы одно из них практически невозможно, штрафуют за все подряд: за несоблюдение субординации, за невыход в обязательный день, за опоздание и за неправильное поведение на сцене — «трусики ­снимать строго в начале второй песни, для забывчивых и увлекающихся штраф 250 р.». За выход на промоушен без флага берут 300 р., за невыход на оргию — 750 р. Промоушен и оргия — важные элементы шоу-программы: первое — все девушки одновременно выходят на сцену, второе — то же самое, только все ползают по полу голые и без флага. Штрафы на самом деле небольшие — для сравнения в самом дорогом стрип-клубе Москвы «Эгоист Голд» за жевание жвачки в зале штрафуют на 50 тысяч рублей.

Есть и высшая мера наказания: в «Шоу-гелз» увольняют без разбирательств за выклянчивание чаевых и за секс в клубе. В принципе, «уволить» стриптизершу может каждый посетитель: хотя в «Шоу-гелз» нет комнат для секса, любую стриптизершу можно забрать с собой из клуба в любое время. Официальной цены за увольнение в «Шоу-гелз» нет, в интернете обсуждаются суммы от пяти до десяти тысяч рублей.

В зале не осталось свободных мест — взрослые серьезные мужчины, развалившись в креслах, смотрят на сцену и дымят сигарами. Танцовщица в боди с мехом тащит меня за руку к своему столу — «бокал вина мне принеси» — и кивает на скучающего мужчину на диване. Официантка Юля объясняет правила:

— Если девочка заказывает тебе что-то, подходи к мужчине за столом и спрашивай, можно ли ей взять то, что она хочет, и сколько это стоит. Бывает, отказывают, потом сама будешь счет оплачивать.

Заказы девочек называются консумацией — в некоторых клубах процент с заказов (обычно 35%) достается девушкам и составляет чуть ли не главную часть заработка. Я расспрашиваю Юлю о зарплатах стриптизерш.

— Если без интима, то копейки, не больше официантов. С интимом можно вообще сколько угод­но — до пяти тысяч долларов в месяц бывает, но это редко.

На сцене между тем объявляют оргию — голые танцовщицы, лежа, извиваются между шестами под группу Enigma. Засыпающий охранник на табуретке отмечает в табеле галочками вышедших стриптизерш. Двое сильно выпивших посетителей пытаются пристроить девушкам пару сторублевых ­купюр.

— Внимание! Специальная акция! Только сейчас для вас два приват-танца по цене одного! Тысяча рублей — и два привата ваши!

Стриптизерши уходят со сцены; одна из танцовщиц жалуется официантке на соседней позиции: «Б…дь, за целый день ниче не съела, ничего не выпила, ни одного привата, так еще и трусы неудобные».

За угловой стол приходят четверо совсем юных ребят — усаживаются на один диван, чтобы было видно сцену, и просят чай с конфетами «Рафаэлло» и «Мишки на Севере». Интересуюсь у официантки Юли, что за школьники.

— Да какие школьники, это наши постоянные члены с золотыми ВИП-картами. Возьми им лучше конфет побольше.
Пацаны уходят к стеклянному душу — через вмонтированную перчатку за тысячу рублей мож­но трогать моющуюся внутри танцовщицу.

В курилке под объявлением «Покушал — не будь ХРЮШЕЙ!» и списком с телефонами стрип-менеджеров две девушки в одних подвязках хлебают картофельный суп с фрикадельками.

— Я когда с ним встречаюсь, у меня на лице улыбка, прямо таю. Но и он тоже — я его в щечку целую, так у него встает прямо вот так вот. Бабу-то он бросил свою — она ему: «Давай квартиру оплачивай», а сама жить с ним не хочет, он ей и машину купил, а потом отобрал. Ну а что, шалава ведь.

Блондинка с пирсингом в брови, носу и подбородке с плохо скрываемой завистью слушает подругу. В курилку заходит отдаленно похожая на актрису Рейчел МакАдамс блондинка в диадеме.

— Бля, я уже вторую тарелку макарон ем, это п…ц. Ем в последнее время как голодный зверь. ПМС, что ли, или эмоций не хватает…

— Может, ты беременная? Я когда беременная, меня, п…ц, несет, — проявляет участие пирсингованная.

МакАдамс в диадеме озабоченно морщит лоб:

— Ну вряд ли, с прошлой пятницы только три раза могло быть.

— Ты знаешь, это не обязательно парню кончать в тебя — вот мой в меня ни разу не кончал, и все равно два раза за последний месяц забеременела. Ты проверься.

— Девочки, а Олеся-то беременная! А на работу ­ходит — три привата было, — комментирует ­Мак­Адамс.

Девушки отправляются за салатом «Столичным» и бефстрогановом — кормят танцовщиц плотно.

— На танец приглашаются Доминик и Ванесса!

В зале ажиотаж — огромный толстяк, еле втиснувшись в кресло, усаживает на колени сразу двух девушек и требует, чтобы они целовались. Двое сильно пьяных мужчин громко просят администратора выдать им золотые карты. Из зала карао­ке доносится надрывное пение. Доминик и Ванесса на сцене лижут пол под песню «Это не обман — я Петя Листерман».

Официантка Лера приносит горячие новости:

— Слыхали, «Вавилон» и «Аврору» закрыли! Облавы были, все комнаты накрыли, видео с камер взяли.

Ведущий объявляет уже три приват-танца по цене одного. Юные посетители жуют конфе­ты и обсуждают происходящее. «Что, гоблина-то своего прогнал?» — «Да нормальная она, только все время сливается куда-то». — «Бегунок, значит, все по залу шарится». — «Ну че, может, возьмем кого — и к Саньку?»

Девушки уже не ходят по залу — после трех им можно сидеть в креслах.

В пустом ВИП-зале похожий на молодого Кобзона мужчина в одиночестве пьет виски, отгоняя пытающихся присесть к нему танцовщиц.

— Я не за бабами сюда прихожу, не нужны они мне все. Раньше ради одной ходил, потом жить стали вместе. Обещала клуб бросить, две недели держалась, в тапочках встречала, щи варила, постоян­ников всех подругам слила. А теперь все, говорит, не может без работы — а мне куда, я привык, она мне вроде психотерапевта, к кому мне теперь-то идти? Знаю я, денег им все надо, думают, на одном заработать не получится. Ну ничего, я тут подожду, пока она с этими уродами перебесится. Она-то знает, я ей денег не даю, Майкла Джексона только заказываю и Земфиру, она под другое танцевать не может.

Стрип-менеджер объявляет очередной промоушен. Кобзон пересаживается ближе к сцене.

— А теперь музыкальный заказ от нашего гостя — композиция «Синоптик»!

Ровно в пять утра включается свет. Играет композиция Дмитрия Маликова «До завтра»: «Прощальных слов не говори, устало светят фонари». Официантки играют в салки, сбивая столы. ­Тан­цовщица лет тридцати пяти жалуется подруге, прислонившись к стене: «Что-то я совсем зае…сь уже — в объявлении и в договоре весь чай наш, а на деле чуть ли не шмонают, сколько заработа­ли». Полная танцовщица в подтяжках с каменным лицом слушает извивающегося вокруг нее италь­янца: «Ай лав йор титс, плиз лет ми тач, шоу ми, камон, беби». Еще одна, в изумрудном боди, сидит на сцене. Бородатый мужик объясняет ей, как показывать пьяного летчика:

— А можно я прилягу? — девушка ложится на сцену и мгновенно засыпает.

Главные стриптиз-­клубы Москвы:

911 Aurora
Относительно новый дорогой стриптиз-клуб. Во время последней облавы выяснилось, что при клубе был закреплен специальный дерматовенеролог.

«Бордо»
Не совсем стриптиз-клуб — ни шоу-программы, ни танцев нет, поэтому официально считается приват-клубом. Прославился бесконечными облавами — при клубе есть специальные ­комнаты.

«Эгоист Голд»
Самый дорогой стриптиз-клуб Москвы. Девушки не берут на чай меньше 500 р., но зато здесь они действительно красивее.

Babylon
Клуб на Страстном бульваре, ­отличив­шийся особым методом саморекламы: полуголые танцовщицы стоят на бульваре и, изображая уличных ­девушек, торгуются с автомобилистами.

Dolls
Легендарный стриптиз-клуб из 90-х — ­сюда ходили знаменитости и олигархи. Некоторые нашли здесь свое счастье — Артем Михалков жену Дашу встретил в Dolls.

женщин бить низя

Бякыч! Можно! В некоторых случаях - нужно! Бить нельзя тока детей. Тех нужно шлепать и розгами пороть.
А остальных - всех бить. Кому пощечина, а кому и в глаз. Отдельные особи достойны даже пинков от всей широкой кочевничьей души.

Да ну, обычная заказуха в пользу "Доллса".
Большая часть девок оттуда да из "Распутина".
Как будто за 15 лет других клубов в Москве не имеется.
Насыпали для ассортимента по одной из Галстука и ЧуЧу.
Смотрите, какие мы белые-пушистые, и интима у нас нет, и с гостями мы не знакомимся, туфли пользуем только Гуччи и прочая дребедень, рассчитанная на привлечение лохов, которые будут верить в то, что "мы не такие" и швырять пачки бабла, чтобы "проверить"...
А исполненные здорового цинизма, начитанные стриптолком стрипуокеры им накуй не нужны, это ж еще хуже китайских командировочных...

у нас единственный клуб в Москве, в котором нет интима, только танцы.