У каждого мужчины (или почти у каждого) в жизни случаются поступки и события, которые хочется скрыть от жены, детей, матери. Именно такой опыт мне пришлось совершенно неожиданно приобрести нынешней ночью в клубе Humters, благодаря незаурядному поведению моего компаньона из банковской сферы.

После традиционного возлияния в ресторане Инсайт (кто не был, обязательно сходите. Рекомендую) и деловой встречи с разговорами о Лихтенштейне, Монако и Люксембурге мой товарищ, назовем его Андрей, высказал сожаление, что вечер так быстро закончился и предложил его продлить и немного пошалить. Поскольку Андрей хорошо поет, то в моем представлении «пошалить» означало поездку в какой-нибудь караоке бар с песнями о самом главном, днем победы и тому подобным.

Андрей человек - удивительно приятный в общении, с безупречными манерами и тонким чувством юмора. Провести в его обществе еще часок - это очень даже недурственная идея. Поскольку трезвый водитель оказался только в моем Порше, и это был не я, то мы втроем залезли в салон (с нами был еще один серьезный дядечка из регионального промышленного центра с международным уклоном), причем мы с Андреем разместились на заднем сидении, а серьезный дядечка как гость расположился рядом с водителем.

Хочу заметить, что порш кайен совсем не подходит для езды с водителем, сзади ощущение, что сидишь на табуретке. Но это было терпимо, ведь рядом находился Андрей, который продолжал поливать искрометным юмором набережную Москвы-реки, по которой мы устремились к новым развлечениям.

- В Хантерс,- кинул Андрей водителю. Через несколько минут мы подрулили на Саввинскую набережную к Чайхоне номер 1.

- Подальше, еще. Стоп. Приехали. Парни, выпрыгиваем.

Мне было весело и забавно. Новое место всегда интересно, тем более что я редко куда-то выбираюсь. Дети растут, и не хочется пропускать самый сладкий возраст, от 3 до 5, когда строительство замка из игрушечных кирпичей и катание малыша на велосипеде вызывает эмоций не меньше, чем песни в караоке. По крайней, мере, у меня, отца четырех детей.

На входе под яркими неоновыми буквами вывески «Hunters» нас встретили несколько дюжих молодцов в черных рубашках с металлоискателем. Мне показалось, что они не очень удивились, увидев Андрея, и тщательно проверили содержимое его карманов и состояние брюк. Также с нашим гостем. А вот на меня, как мне показалось, они посмотрели с некоторым удивлением и сразу пропустили.

В темном фойе располагалось несколько девушек в вечерних платьях с грустными и усталыми глазами. Наш Андрей вступил в переговоры сначала с ними. Пошушукался, затребовал отдельную ложу, после чего подошел к банкомату МКБ и стал извлекать из него пятисотрублевые купюры.

- Андрей, а мы куда пришли то? – наивно поинтересовался я. С ночной жизнью Москвы я знаком даже хуже бирманского города Мандалай, где впервые в жизни побывал в ночном клубе пять лет назад. Там все происходящее заключалось в исполнении бирманскими девушками, одетых в домашние платья эстрадных песен на разных языках, за что можно было повесить на шею понравившейся девушке мишуру стоимостью десять американских долларов.

Я уже начал понимать, что мы приехали не в караоке.

- сейчас все узнаешь, Илюша – подмигнул мне улыбчивый Андрей.

Мы прошли внутрь

В зале посередине располагался танцпол, на котором извивались несколько девушек. Мне показалось что они не совсем одеты, хотя в темноте я вижу плохо. На всякий случай я сел так, чтобы палка, к которой была подвешена занавесь нашей ложи, скрывала от меня происходящее на сцене. Прямо как в рассказе Хазанова о посещении стриптиз клуба советскими туристами. Тем не менее избежать налета полуголых дам в полной мере мне не удалось.

Их залетело несколько штук сразу. Блондинки, брюнетки, почти все в татуировках и с пластмассовыми губами. Я был совершенно ошарашен от присутствия дикого количества голых женских тел. Что я здесь делаю? Примерный семьянин, ты в себе ли? Но сразу уйти я не смог, мне было неловко перед товарищами. И хорошо, иначе вам нечего было бы читать дальше.

Скажу честно, за все мое недолгое нахождение в ложе у меня не возникло ни малейшего физического желания к вошедшим женщинам. Нет, это не было отвращением к ним. Я не мог смотреть им в глаза. Мне было неловко и стыдно. Надо сказать, что девушки также почувствовали мое отношение к происходящему и никаких предложений мне не поступило кроме сожалений, что я такой стеснительный.

Моих соседей облепили. Им приходилось постоянно расходовать запас пятисотрублевых купюр, закладывая их в нательное сооружение на бедрах девушек. Моя пачка бумажек застыла в первоначальном положении. Рядом со мной сидела брюнетка с ярко красной помадой. Она попыталась погладить меня по ноге, но смутилась, и спросила как мне понравился чемпионат мира. При этом я был единственным из нас троих с кем все девушки были на «вы». Андрей, судя по всему, был завсегдатаем этого заведения и расположился полулежа с длинноволосой брюнеткой в позе отдыхающего арабского шейха. Открыли бутылку белого вина и всем нам налили по бокалу.

Мой взгляд скользил по лицам заходивших девушек. Некоторые из них были, как мне показалось, очень молоды. Кроме яркой брюнетки с красными губами, вежливо молчавшей рядом со мной, они были удивительно похожи друг на друга. Выхолощенные, уставшие, заюзанные лица. Безразличные глаза, жалобно смотрящие в пространство. Как у кошки, которую хозяева выгнали из дома, и она жалобно мяуча, лазает по помойкам, ища пропитание.

Мне кажется, девушки сразу поняли, что я пришел туда случайно и совсем не затем, зачем трое ввалившихся за нами в зал кавказцев. Наверное, я был единственным человеком, кто на них впервые за долгое время смотрел как на людей, а не на мясо для использования.

Надо отдать им должное, меня никто не трогал и занимались моими соседями. Им предлагали различные способы провести время, называли какие-то расценки, прозвучала сумма в сорок тысяч рублей. Несколько девушек сидели напротив и с любопытством молча разглядывали меня. Видимо такой «пассажир» был для них в диковинку.

Я пробыл в заведении пять минут, и вышел на улицу, передав грязные пятисотрублевки Андрею. Ему они явно были нужнее чем мне.

Сев в машину, я предался своим невеселым мыслям. Мне было безумно жаль этих ставших так быстро женщинами девочек. Запомнился тоскливый взгляд одной из них, когда я выходил. Мне показалось, ей очень хотелось со мной просто поговорить, вряд ли она часто испытывала к себе за последнее время человеческое отношение.

Мелькнула мысль, что это ведь чьи-то дочери. У них есть мамы, бабушки, у кого-то братья и сестры. Вряд ли они знают, чем занимаются их Вари, Маши, Тани, Наташи, которым когда-то повязывались бантики и вплетались ленты в косички первого сентября. Эти несчастные девочки с потухшими глазами в ожидании очередной порции грязи и грязной похоти вызывают огромное сожаление и желание, чтобы в их жизнь вернулись свет и любовь. Такое не может нравиться, и мне не доступны пониманию мотивы мужчин, которые смотрят на женщину как на кусок мяса на базаре и торгуются за него. Никто не убедит меня, что этим женщинам нравиться такая жизнь, что для них легкие деньги за такую грязную работу перечеркивают все то святое, что есть в их душах, чьих-то дочерей и будущих (верю в это) матерей.

Хочется плакать, хотя вроде бы ничего не случилось и в моей жизни наступил новый обычный день.

https://snob.ru/profile/30725/blog/140202